Дожились — cтатью о Торе называть виршами из пошлого шлягера! А впрочем…

Как обычно, текст полон странностей и загадок. Ещё можно было бы понять, отчего Яков, впервые повстречав Рахель, настолько исполнился вдохновения, что откатил камень весом в пару тонн. С трудом, но придётся поверить, что после этой демонстрации могущества (в 77 лет!) праведный Яков без спроса её целует и плачет. Плачет, говорят комментаторы, о том, что поцелуй могут неверно истолковать. А также, узнав в пророческом видении о ранней смерти своей башерит, «второй половины души».

Тора скажет о Рахели: “прекрасна лицом и прекрасна станом”. А чистота душевная… Её мы увидим вскоре – какая девушка согласится уступить страстно любимого жениха сестре, лишь бы её не опозорить? Да, но почему: “работал Якав за Рахель семь лет, и они показались ему кейомим ахадим («как немногие дни», или «как дни единства») по любви его к ней”?

Есть много прекрасных объяснений. Например, любовь Якова была настолько велика, что работа в несколько лет казалась ему сущей безделицей по сравнению с будущим браком. Ещё, наш праотец столь одухотворён и бескорыстен, что эгоистическое нетерпение (которое многие почему-то называют “любовью”) было ему совершенно чуждо…

Да, но ведь именно в силу бескорыстной любви не мог же он не мечтать поскорее вытащить Рахель из-под власти отца – жулика и колдуна Лавана! Да и зачем давать тому время для махинаций – вона, как он надул Якова, подсунув ему сперва в жёны другую дочь?!

Гм, глазки… Не здесь ли ответ на ребус? Тора сообщает о старшей сестре Лее только, что она “рахот эйнаим”. Один перевод: “слаба глазами” (ибо, старшая сестра, она по договору предназначалась в жёны старшему брату Эсаву, отнюдь не ангелу,- и из-за этого так плакала, что подурнела). Другой перевод: “нежна глазами” – свидетельствует ровно о противоположном: о прелести Леи, затмившей за счёт своих чудных глаз даже Рахель. Вы не думайте, о значении женских глазок спорят не только эстрадные соловушки, но и наши мудрецы.

И ещё – с чего это Лея через несколько лет обратится к сестре с претензией: “Мужа моего ты забрала”? Полнейшая неблагодарность! Неужто: “ни одно доброе дело не должно пройти безнаказанным”?..

Начнём отвечать. Когда Рахель «примет на колени» второго сына своей рабыни Билы, которую отдаст в жёны Якову, она вдруг воскликнет: “Б-жественными битвами состязалась я с сестрой и одолела!” Как это? Неужели двое приёмных детей “перетягивают” четырёх собственных, к тому времени рождённых Леей?! И не забудьте, сегодня большинство из нас, евреев — потомки Йегуды и Леви, третьего и четвёртого сыновей Леи. Сестра явно выигрывает соревнование.

Да и что это за шахматный турнир – по рождению детей? Как резонно заметил Митрофанушка у Фонвизина: «Детей иметь – кому ума недоставало?».

Дело вот в чём. Яков возразил Рахель, требовавшей: “Дай мне сына, иначе я умру!” – “Разве вместо Б-га я?”. Дети – подарок небес. Причём – недешёвый. По крайней мере, так для праведников. Первая женщина, Хава скажет: «приобрела я ребёнка с Г-сподом». Новая жизнь в тебе зарождается только тогда, когда этого хочет Б-г. Каждый ребёнок – особый знак Б-жественного благоволения. Причём если у зверей (и живущих подобно им двуногих существ) это благоволение носит, так сказать, «видовой» характер – Б-г заботится о выживании породы, то праведники – товар «штучный». Ребёнка им надо заслужить.

“Увидел Б-г, что ненавистна Лея (меньше любима, чем Рахель) и открыл её чрево”. Есть даже комментарий, что Рахель специально пришла тогда к Якову с нелепой претензией, чтобы рассердить его, хоть на секунду ослабить бесконечную к ней любовь и дать «повод» Б-гу “компенсировать” это сыном. Между тем, позже с Рахелью исполнится проклятье Хавы от первого греха: “рожать будешь в муках”. Она умрёт при родах второго сына – Беньямина. Не «иначе», а именно «из-за» (и ради) сына умрёт она.

Вот итоговый ответ. Любовь – это глубокое и отчётливое ощущение своего душевного единства с любимым. Состояние, когда “ты идёшь не по земле, а по судьбе”. А единство невозможно без совместной и возвышенной цели. Перед которой личное наслаждение – цент. Точнее, оно приобретает ценность и радость лишь в лучах цели.

Любовь – это одновременно и душевный труд, и дар Б-га. Рахель была предназначена Якову в жёны от сотворения мира. А Лея – стала его женой, поскольку Яков удостоился благословения, которое изначально ожидало Эсава. Ожидало вместе с чистой и праведной женой – Леей. Не за это ли Эсав, который был грешником, но отнюдь не дураком, ненавидел Якова больше всего?

У старшей сетры меньше уровень “данности”, единство любви ей придётся строить трудом. И Лея, подобно своему свёкру Ицхаку, была “слаба (нежна) глазами” на внешнее. Их опалял горний свет пророчества и возвышенной мечты: привести на Землю “народ Б-га”. Её труд – и мы, потомки Леи, хранители Завета, тому свидетели,- проходил больше в мире духа. А оттуда спускались чистые души, воплощаясь в её сыновей.

Когда Рахель, зная о духовном величии сестры, принимает на руки второго, пусть и приёмного сына,- она понимает, что с неё наконец снято «проклятье незаслуженности». Изначальной данности. У младшей сестры появились достаточные собственные заслуги и Б-г вскоре также «отворит её чрево». Ведь все прежние праведные поступки уже «оплачены» бесконечной любовью мужа – самым дорогим товаром на Земле!

“Состязание” сестёр шло о деталях духовного бытия и нашей с вами будущей судьбы. “Забирание мужа” у Леи Рахелью – это о тайне Машиаха из колена Йосифа (потомка Рахель) и Машиаха из колена Йеуды (потомка Леи)… Говорится, что Машиах из колена Йосифа должен прийти раньше. Но увы, погибнуть, подобно его рано ушедшей из мира праматери. И все Лаваны здесь ни при чём — мелко плавают. Впрочем, Каббала – не наша тема.

Вы знаете, христианские философы говорят по крайней мере одну умную вещь: «Б-г есть любовь». Взяли они это из нашей Традиции. Гематрия слова «эхад» (един, один), которым заканчивается «Шма Исраэль», еврейский символ веры – 13. Так же, как и у слова «аhава», любовь. Только не стоит их простоватым единоверцам истошно завывать в метро: «Б-г любит вас!», мешая читать Талмуд – книгу о Его любви к нам. Книгу о том, как на практике достичь любви между Его творениями.

Впрочем, кому духовное безразлично, пусть и дальше напевает: “Ох, эти глазки…”. Что ему остаётся делать, ведь до любви не дотянуться?