В небольшом домике, на окраине Меджибожа жил реб Вольф с дочерью Малкой. Это был добрый и спокойный человек, хотя жилось им нелегко. Реб Вольф работал меламедом в хедере и денег, которые он получал, ни на что не хватало.

На его счастье, Малка была работящей и заботливой дочерью. Она трудилась на огороде день и ночь, чтобы прокормить отца, а уж хозяйкой она была просто превосходной.

Реб Вольф был одним из при­ближенных учеников Бааль-Шем-Това. Он давно уже мог по достоинству занять раввинское крес­ло в одном из городков Украины или Подолии, но он не хотел бросать свою работу. Обучение детей Торе он считал важнейшим делом на свете.

Шли годы, Малка подросла, и пора было ее выдавать замуж. Но из-за отсутствия приданого найти хорошего жениха было практически невозможно.

Однажды Бааль-Шем-Тов заметил, что реб Вольфа что-то беспокоит, и узнав, в чем дело, он сказал:

— Положись на Небо, завтра же отправь посланника в Яссы — деньгами на поездку я обеспечу, — пусть поды­щет для Малки подходящего жениха. Да, не за­будь сказать посланнику, что даешь за дочерью две тысячи рублей серебром.
— Две тысячи? — воскликнул реб Вольф. — Разве бывают у людей такие деньги?
— Положись на Небо…

Вечером в домишко реб Вольфа пришел один из лучших сватов Меджибожа. Он долго беседо­вал с Малкой, выясняя, какого типа парня она представляет себе в роли мужа. Высокий или среднего роста, смешливый или серьезный, блон­дин или брюнет. Потом обсудил дела с реб Воль­фом.

— Главное, чтобы парень умел раскрыть Тал­муд и боялся Вс-вышнего, — сказал меламед. — Это мое первое родительское требование.

На следующее утро сват отправился в Яссы. Прибыв в город, он энергично взялся за дело.

О реб Вольфе, ученике Бааль-Шем-Това и праведнике, в ясской общине были наслышаны. А две тысячи серебряных рублей приданого пре­вратили Малку в одну из лучших партий.

Сват остановил свой выбор на хорошем парне, сыне владельца трех столярных мастер­ских. Отец жениха, реб Гече, человек простой, но Б-гобоязненный, был в восторге.

Свадьбу назначили на середину адара, сват принял от реб Гече подарок для не­весты — тяжелые субботние подсвечники из серебра — и поспешил в Меджибож.

— Замечательная пара, — воскликнул Бааль-Шем-Тов, прочитав договор. — Нужно готовить­ся к свадьбе.

Реб Вольф ничего не сказал, но его вид гово­рил о многом.

— Положись на Небо, — произнес Бааль-Шем-Тов. — Спасение близко.

Спустя три недели пришло письмо из Ясс.

— Дорогой реб Вольф, — значилось в пись­ме. — Нашу радость от предстоящего праздника немного омрачает то обстоятельство, что мой сын до сих пор не получил от вас свадебного по­дарка. Мы, слава Б-гу, не нуждаемся в деньгах, но так принято, так поступа­ют все, и мы уже начали замечать косые взгляды. Прошу вас, как можно быстрее отправить в Яссы подарок.

Реб Вольф положил письмо в карман сюртука и отправился к Бааль-Шем-Тову. Ребе прочитал и посмотрел на реб Вольфа. Тот молча стоял перед цадиком, но его вид говорил о многом.

— Положись на Небо, — произнес Бааль-Шем-Тов. — Спасение близко.

Прошли еще две недели. Не дождавшись отве­та на первое письмо, реб Гече написал второе. Но реб Вольф, уповая на обещание Бааль-Шем-Това, оставил и его без ответа. Спустя еще две недели реб Вольф получил третье письмо от будущего родственника.

— Уважаемый господин Кицес! Соблаговолите немедленно выслать свадебный подарок для мое­го сына. Если в течение десяти дней вы не удосу­житесь это сделать, я буду вынужден расценить ваше молчание как знак расторжения контракта.

— Напиши ему вот что, — сказал Бааль-Шем-Тов, прочитав гневное послание. — Пусть реб Ге­че вместе со всей семьей приедет в Меджибож за три дня до назначенного срока свадьбы. Ты хо­чешь познакомиться с ним заранее, а приданое и подарок жених получит, когда окажется в твоем доме.

— Но, Ребе! — не сдержал горестного возгласа реб Вольф. — В моем домике нет места даже для ведер! Как же я смогу принять целое семейство!
— Положись на Небо, — произнес Бааль-Шем-Тов. — Спасение близко.

Получив — наконец! — ответ из Меджибожа, реб Гече успокоился. Если та­кой святой человек, как реб Вольф, открыто и прямо объясняет причину своего поведения, раз­ве есть место для тревоги? Закончив все необхо­димые приготовления, он нанял четыре экипажа, усадил всех домочадцев и, за пять дней до свадьбы, тронулся в путь.

Реб Вольф не находил себе места от беспокойства. И снова он отправился к Ребе.Подходя к улице, где жил Бааль-Шем-Тов, реб Вольф столкнулся с евреем, на лице которого бы­ло написано крайнее смятение.

— Простите, простите, — еврей, богато оде­тый мужчина лет сорока, схватил реб Вольфа за рукав. — Вы не подскажете, где можно найти Ба­аль-Шем-Това? Я с самого утра бегаю по городу и никак не могу отыскать.
— Я иду к Бааль-Шем-Тову, — сказал реб Вольф, — и покажу вам дорогу.

Бааль-Шем-Тов поздоровался с гостем, уса­дил его рядом с собой, а затем повернулся к реб Вольфу.
— Послушай, реб Вольф, какую странную историю я тебе расскажу…

Живет в одном городе на севере Украины богатый еврей, торговец лесом. Однажды отправил он по реке большую партию плотов и заработал огромные деньги, сорок ты­сяч рублей серебром. Нанял купец крепкую каре­ту, спрятал в ней деньги, посадил на облучок вместо кучера русского охранника, двухметрово­го верзилу с саблей за поясом, и поехал домой.

Дорога шла лесом, и на одном из поворотов охранник свернул с колеи и направил карету в са­мую чащу.

— Ты куда едешь?! — закричал купец, высу­нувшись из окошка, но верзила так ткнул его ку­лаком в нос, что бедняга, захлебываясь кровью, отлетел вглубь кареты.

Остановившись посреди поляны, бандит выта­щил купца наружу и принялся обыскивать.

— Где деньги? — зарычал он, не обнаружив кошелька. — Куда ты дел выручку?
— Возьми половину, — вскричал купец, — только отпусти меня!
— Половину! — усмехнулся бандит и взмах­нул саблей над самой головой купца. — Если не дашь сейчас же деньги, я тебя на кусочки поруб­лю. Сначала пальцы, потом руки до локтя. Язык вырежу, выколю глаза, из спины ремней понаде­лаю.

В доказательство своих слов он полоснул купца саблей по щеке. Хлынула кровь. Делать нечего, купец залез в карету, достал из потайно­го ящика мешок с деньгами и отдал бандиту. Тот довольно осклабился, потом ударом ноги опро­кинул купца на землю и занес над его головой саблю.

— Ты же обещал отпустить! — закричал ку­пец.
— Ищи дурака! — ответил бандит. — Ты же сразу в полицию побежишь. Готовься к смерти.
— Дай хоть последнюю молитву сказать! — взмолился купец.
— Говори, — согласился бандит.

Он привязал купца к дереву, набил трубку и уселся рядом.
— Пока я курю, можешь молиться, — сказал он, затягиваясь вонючим дымом. — А как закон­чу — фить-ю!

Купец, глотая слезы, стал читать «видуй». Он громко произносил каждое слово, вкладывая в чте­ние всю душу. Закончив читать, купец поклялся:
— Если Всевышний сотворит чудо и спасет ме­ня от бандита, я отдам бедным десятину от зара­ботанных денег.

Бандит докурил, выбил трубку о каблук сапо­га, взял саблю и подошел к дереву. Он уже взмах­нул ею, чтобы с размаху опустить на свою жерт­ву, как раздался выстрел, и сабля выпала из пере­битой пулей руки.

Из-за кустов, окружавших поляну, выскочил человек в форме лесника и, бросившись на банди­та, быстро связал его. Затем освободил купца, втащил бандита в карету и погнал лошадей в город.

По дороге он рассказал купцу, как, проходя по лесу, услышал голос, пошел на звук и увидел, что происходит на поляне. Добравшись до города, лесник направил каре­ту в полицию и рассказал, как было дело. После допроса купцу вернули деньги, а бандита отпра­вили в тюрьму.

Возвращаясь домой, купец был полон благо­дарности Всевышнему за чудесное избавление. Сколько обещаний он надавал в те минуты, чего только не посулил, но все это испарилось, растаяло, едва лишь карета остановилась во дворе его дома. Через день купец уже с трудом помнил о чуде, а через два начисто поза­был про обещания.

Прошел год. У купца внезапно заболела дочь. Он не жалел денег, привез лучших врачей, самые дорогие лекарства. Но тщетно. Любимая дочь умерла.

Горе купца было безутешным. Но оно превра­тилось в отчаянье, когда единственный сын забо­лел той же болезнью, что и дочь. На этот раз ку­пец не стал полагаться на врачей, а приказал за­прячь карету и помчался в Меджибож к…

— Постойте! — вскричал незнакомец, умо­ляюще протягивая руки к Бааль-Шем-Тову. — Я, я тот самый купец.
Не знаю, откуда вам известны подробности этой истории, но именно так все и произошло. А клятва… я действительно позабыл о своем обещании. Но я готов выполнить его пря­мо сейчас. Ребе, скажите только, кому дать обе­щанную мной десятину.
— Ему, — указал Бааль-Шем-Тов на реб Воль­фа. — Ему и отдайте.

Купец вытащил портмоне, достал из него чис­тый вексель, заполнил его на четыре тысячи руб­лей серебром и вручил реб Вольфу.

К приезду жениха реб Вольф уже перебрался в новый дом, в котором хватило места для всех гостей. Жених получил в подарок многотомное издание Талмуда в кожаном переплете и обещан­ные две тысячи рублей.

Свадьбу сыграли весело.

Реб Вольф упросил купца принять участие в торжестве. И как он ни торопился вернуться до­мой, но просьба реб Вольфа, подкрепленная со­гласием Бааль-Шем-Това, заставили его изме­нить свои планы и задержаться в Меджибоже еще на несколько дней.

Прямо посреди шумного застолья купцу принесли срочное послание.

Дрожащими пальцами он надорвал конверт, бы­стро пробежал глазами две строчки и заплакал от счастья — его сын был совершенно здоров.