Это было сорок лет тому назад. Я и мой двоюродный брат Алик Брацлавский спускались к автобусной остановке. Мы собирались на день рождения к его сестре Ляле. Моя тетя работала на продуктовой базе, поэтому пир ожидался грандиозный. Особенно хорошим было вино. Его поставляли в Москву, в ЦК КПСС. Так что мы с Никитой Сергеевичем Хрущевым пили из одной бочки, но ему разбавляли. У него ведь тетя на базе не работала.

Мы смеялись, шутили. Вдруг мой взгляд упал на человека лет тридцати. Он обнимал дерево и о чем-то сам с собой разговаривал. Когда мы поравнялись с ним, он, бросив свою опору, обнял меня. Алик испугался и бросился ко мне на помощь.

Мужчина, назовем его Гоги Мжаванадзе, заплетающимся языком объяснял:

– Ребята, у моего друга родился сын. Мы выпили. Мне досталось шесть бутылок шампанского. Ни одна машина не останавливается. Помогите, я не оборванец, я старший инженер. – Он стал совать мне в руки какое-то удостоверение.

– Не надо, – сказал я.

И вдруг Гоги приосанился, показал пальцем на землю и произнес:

– Я давно бы лег, но пройдет мимо русский и скажет: «Вот грузин пьяный валяется!».

Мы с братом переглянулись. Я поддерживал Гоги, а Алик отошел ловить такси.

Водитель был недоволен пьяным пассажиром. Но, услышав тираду Гоги, уважительно взглянул на нас. Гоги в дороге протрезвел и стал требовать, чтобы мы с водителем поехали к нему в гости. Он не позволил нам заплатить, да и таксист был против.

Как часто после этого жизнь опьяняла меня напитками посильнее, чем шесть бутылок шампанского. И так хотелось лечь в ближайшую канаву… Но перед глазами возникал Гоги, и я говорил себе: «Смотри, кто-то пройдет мимо и скажет, что еврей в канаве лежит…».

Написано в Талмуде, что человек проверяется по трем вещам: карману, гневу и стакану. Известен феномен: как правило, грузины, даже не обладающие высоким уровнем культуры, в выпивке не опускаются до скотского состояния. Может быть, потому, что пьют вино, а не водку. Но главное – выпивка для них не самоцель. Попутно говорится много красивых слов о святых вещах: родителях, женах, народе. Пусть не всегда искренне. Все равно. Возможно, эти слова и держали на ногах Гоги Мжаванадзе в тот вечер. А он сам с его чувством чести служил примером для меня…

Прошли годы. У меня сейчас другие ориентиры и жизненные ценности. Но вдруг мне так захотелось, так захотелось… выпить с Гоги Мжаванадзе. Приезжай,

Гоги, генацвале*! Выпьем за нашу молодость, за наши многострадальные родины, за мир над нашими домами. Приезжай, азиз-джан**! Не стесняйся. Мы же свои люди!

______________

* Генацвале – дорогой (груз.).
** Азиз-джан – дорогой (обиходное выражение, употребляемое жителями Тбилиси, составленное из армянского и азербайджанского аналогов).