…Возможно ли, чтобы в тот самый миг, когда Всевышний излил всю силу Своего гнева на Израиль, Он одновременно выражал к народу Свою любовь?! И от этого вопроса мы переходим к следующему: если возможно столь невероятное объединение двух противоположностей, то, может быть, и суть Катастрофы – не гибель и уничтожение, а что-то другое? Тогда что же именно?…
Ныне, во времена изгнания, в течение трех недель «бейн амцорим» («меж теснин») мы скорбим о разрушенном Храме и постимся в те дни, когда произошли главные события, приведшие к катастрофе. Однако предсказано, что после прихода и открытия Мошиаха (дай Б-г, как можно скорее!) траурные эти дни превратятся в дни радости и веселья – праздники, которые мы будем отмечать в Иерусалиме, в третьем Храме…
Что делает еврей в сукке – праздничном шалаше? Только ли ест, пьет, отдыхает, а также учит Тору, молится?.. Нет, все его действия – даже самые обыкновенные – в сукке получают новое, необычное значение: исполнение заповеди «жить в шалаше».
А самое главное, что во всем этом выражается безграничная любовь Всевышнего к Своему народу.
В Торе рассказано (Бемидбар, 9:6, и далее), что, когда на второй год после исхода из Египта Всевышний повелел повторить праздник Песах, который уже перед тем один раз отметили в Египте, сыны Израиля, осквернившие себя прикосновением к мертвецу, предъявили претензии. Они разволновались, не понимая, чем провинились. За что их не допускают к совершению жертвоприношения песах?! И Всевышний «пошел им навстречу»…
Однажды, много лет назад, один крестьянин рассказывал своим товарищам об увиденном им чуде: “Несколько огромных карет, связанных между собой, едут по двум железным колеям сами собой! И никто их не тянет, и никто не толкает – диво дивное!” Призадумались крестьяне и начали обсуждать услышанное…
