Поделиться

Тума на оба ваши дома: апология бесполезного знания

Автор: Акива Б.

На этой неделе читают главу Мецора, продолжающую излагать законы цараата (проказы); в минувший шаббат в связи с новомесячьем Нисана также читали дополнительную главу аХодеш, в которой нам заповедано освящать начало месяца. Раз уж речь зашла о двух разделах закона, не применяемых в наши дни, самое время задуматься о пользе экзотических еврейских скилов.

Пока неофит, бросивший престижный ВУЗ ради учёбы в ешиве, складывает униформенные белые рубашки и репетирует перед зеркалом традиционную ешивскую жестикуляцию, состоявшиеся в жизни родственники и удачно трудоустроенные друзья пытаются выяснить, зачем он тратит молодость на это мракобесие вместо того, чтобы пойти бухгалтером в приличную фирму и кормить маловероятную семью. Не будем же голословно защищать безотносительную эпистемологическую ценность еврейской традиции (‘ну мам, а зачем люди становятся историками или филологами?’), а попытаемся разобраться, что бы на это ответили раввины прошлого.

Известен вопрос Раши на первый стих Торы – ‘В начале сотворил Бог небо и землю’. Почему не начать книгу законов с первой заповеди, данной еврейскому народу ещё в Египте, – заповеди освящения месяца и календарного счёта, о которой сейчас вспоминают, читая в субботу перед новомесячьем Нисана главу аХодеш [1]? Раши цитирует ответ мидраша Танхума: история сотворения мира, развития человечества и превращения семьи Авраама в народ нужна, чтобы показать силу Бога и подтвердить нашим западным партнёрам право еврейского народа на Землю Израиля.

Комментаторы, однако, предлагают и более прагматичные ответы. Биографии праотцов задают этические парадигмы для их потомков. Кроме того, даже повествовательный стих имеет галахическое измерение: из него можно извлечь гзеру шаву – параллельное словоупотребление, проясняющее значение термина или частность закона в другом, отдалённом стихе [2]. Наконец, некоторые заповеди – например, о гид а-наше, запрещённом в пищу нерве в бедре кошерных животных (чему посвящена седьмая глава трактата Хулин), упомянуты только в повествовательной части Торы (в данном случае – в Берешит 32.33, в описании схватки Яакова с ангелом его брата Эсава: в память о травме – ключевые слова интеллигентного дискурса, – которую Яаков получил в этой схватке, мы и не едим нерв), и если бы на Синае Моше не записал книгу Берешит, кошерное мясо стоило бы дешевле, так как скотобойни не избавлялись бы от доброй трети туши или не нанимали бы менакеров – профессиональных вытягивателей жил. Ортодоксальное коммьюнити не пережило бы обеднения мясников.

Талмуд рассказывает [3], как Моше на горе Синай увидел, что Бог пририсовывает зубцы и коронки к некоторым буквам в свитке Торы, – их там можно увидеть и сейчас. Дедлайн дарования Торы поджимал, и Моше выразил робкую надежду, что, может быть, и обычный шрифт Arial без засечек сойдёт, но Бог объяснил, что через много поколений родится человек, рабби Акива, который из каждого зубца и коронки выведет множество законов. Чудесным образом Моше перенёсся в ешиву рабби Акивы, сел в последнем ряду, выслушал лекцию, ничего не понял, как, впрочем, и остальные ученики, но успокоился, когда рабби Акива сообщил, что всё, что он только что рассказал, – законы, которые сам Моше получил на Синае.

Эту историю обычно приводят как полемическое доказательство живого развития наших законов – а также как похвалу фарисейской въедливости мудреца, спасшего Тору от исчезновения [4], однако некоторые комментаторы [5] немного смещают акцент: рабби Акива извлекал галаху из каждого зубца на каждой букве – даже из букв исторической книги Берешит. Первым прямым указанием всему народу было вести календарь, но законодательный потенциал не сгущён в одних местах Писания и не разрежен в других. Моше, кстати, не понял не только урок рабби Акивы, но и первую заповедь – календаря. Богу пришлось [6] ткнуть в молодую луну метафорическим пальцем, чтобы он зафиксировал у себя в ежедневнике, когда точно начинается весенний месяц Нисан.

Еврейский календарь, как известно, состоит из семилетних циклов. Каждый седьмой год – макро-шаббат, когда запрещена пахота и коммерческий сбор урожая, видимо, чтобы еврейский народ мог, наконец, засесть за Талмуд и не думать о пропитании [7], которого без милости небес и уловок Главного Раввината всё равно не добудешь. По закону Торы, эти сельскохозяйственные запреты вступают в силу с боем курантов седьмого года, однако мудрецы запретили пахоту и сев на несколько месяцев раньше, чтобы забывчивый киббуцник нечаянно не согрешил. О такой заботливости мудрецов рассказывает Талмуд в начале трактата о законах седьмого года [8]; тем не менее, в наши дни, когда распахан Иерусалим [9], а рассеян – народ, этот добавочный запрет – будем надеяться, временно – недействителен.

Талмуд спрашивает, зачем записывать, да ещё и в Мишне, то есть среди самых кратких и основных законов, то, от чего даже израильским земледельцам в наши дни никакого проку. Р. Йона отвечает: если мы тут сейчас будем задаваться такими вопросами, давайте вычеркнем из Мишны [10] законы освящения Мишкана, переносного пустынного святилища, или законы, связанные с поколением Потопа [11]; что у нас тогда останется? Виленский Гаон, знаменитый своими инновационными конъектурами, исправляет саркастическое предложение р. Йоны: ‘Давайте вычеркнем историю освящения Мишкана и рассказ о поколении Потопа из Торы!’ Мидраш [12] говорит, что на Синае Моше получил не только письменную и устную Тору, но и все будущие законодательные толкования и нововведения: в прочтении Виленского Гаона, даже отменённое постановление мудрецов не менее весомо, чем записанные в свитке Торы заповеди.

Не очень, правда, ясно, почему тогда Моше не понял лекцию рабби Акивы. Может быть, в восьмом ряду было плохо слышно; или всё будущее развитие Торы было показано ему после возвращения на Синай.

Однажды выученный закон, даже если его толкователь передумал, всё равно ‘возлюблен и не сдвигается с места’ [13]. На вопрос Раши в начале книги Берешит и на вопрос р. Йоны о законах седьмого года можно было бы ответить и так: нерелевантные или невероятные юридические тонкости самоценны, в изучении Торы нет разницы между сиюминтно важным и никогда не существовавшим. Талмуд [14] недоумевает, зачем в нашей недельной главе Мецора приводятся сложные законы дома, чьи камни поражены болезнью цараат, проказой: если не принимать во внимание смутные слухи из Газы и Галилеи, такого дома в Земле Израиля никогда не было! Мудрецы отвечают, что эти законы нужны, чтобы учить их ради самого процесса учёбы и получить за это награду в грядущем мире [15].

Талмуд, правда, мог бы дать ответ, который бы не только убедил любителей кабинетных откровений и публикаций в рецензируемых научных журналах второго ряда в собственной пользе, но и позволил бы завтрашнему ешиботнику повысить рейтинг своего религиозного фанатизма в конфликте с успешливым окружением.

Гзеру шаву, пояснительное словесное подобие не связанных между собой стихов – один из главных принципов талмудической герменевтики, – как мы сказали, устанавливают в том числе между законодательными и повествовательными пассажами Торы, но само наше представление о границах и сути этого подобия основывается [16] на процедуре коэнской инспекции прокажённого дома. Такой дом запирают на неделю, в седьмой день которой ‘коэн возвращается’ [17] заново осмотреть поражённые проказой камни. Если болезнь распространилась, камни заменяют чистыми, всю штукатурку соскабливают со стен, а дом запирают ещё на неделю. В конце этой недели ‘коэн приходит’ [18] с очередной проверкой. Если в конце первой недели пятна проказы не разрослись, то камни не заменяют и стены не выскабливают, но если они увеличились в конце второй, порядок действий такой же, как в конце первой недели в том случае, если уже в течение неё цараат распространился. Этот закон извлекают из приблизительной синонимии ‘возвращения’ и ‘прихода’. Талмуд около десяти раз по разным поводам [19] апеллирует к этой недословной гзере шаве, чтобы доказать правомочность других неточных параллелей для установления закона. Сама методология галахи опирается на стену прокажённого дома, которой, может быть, никогда и не было.

Как и человек-мецора, дом-мецора становится ритуально нечистым лишь после того, как коэн, осмотревший пятна проказы на его камнях, выйдет и во всеуслышание объявит о болезни [20]. Талмуд [21] удивляется: может быть, пока коэн шёл от поражённой стены к двери, пятно уменьшилось или пропало, и тогда его декларация бессмысленна и только повредит жителям дома, которые должны будут неделю санитарной изоляции спать на дряблом надувном матрасе у родственников, что вряд ли скрепит отношения внутри расширенной семьи. Из того, что Тора – несмотря на это опасение – заповедует такой закон, мы видим, что во всех областях еврейского права разрешено полагаться на хазаку – презумпцию юридического статуса, считающегося физической реальностью, пока он не опровергнут. Без закона о прокажённом доме, который никогда не применяли на практике, наши представления о кашруте, процедуре верификации судебных свидетельств, браке и смерти (в этих и многих других правовых сферах хазака – один из важнейших принципов) были бы совершенно иными.

Тора не противопоставляет раннее и позднее, близкое и далёкое, значительное и тривиальное. Может оказаться, что, подобно тому, как два принципа еврейского закона, без которых иудаизма не было бы, экстрагированы из невиданных пятен неведомой болезни, поражающей стены домов за грехи их хозяев [22], в идеи социально значимых и несомненных добродетелей встроен какой-то бессмысленный галахический атавизм, способствующий их лучшему пониманию.

––––––––––––––––––––––––––––

[1] Шмот 12.1–20

[2] Известная гзера шава ‘киха – киха’ из Дварим 22.13 и рассказа о покупке поля Эфрона в Берешит 23.13 доказывает что женщина посвящается деньгами, см. Киддушин 2. (впрочем, некоторые комментаторы, например, Ритва, считают, что эта гзера шава не вводит новый закон, а просто поясняет словарное значение); другие примеры – Шаббат 10. (о времени судебных заседаний) или Йевамот 24. (о наследовании имущества брата в левиратном браке).

[3] Менахот 29:

[4] Йевамот 62:

[5] Ави Эзри, Тшува 9.1

[6] Мехильта 12.2, мнение р. Акивы в споре с р. Ишмаэлем

[7] Как предлагает р. Шимон бар Йохай в Брахот 35.

[8] Йерушалми Швиит 1.1

[9] Мишна Таанит 4.6

[10] В трактатах Звахим и Менахот

[11] 11я глава трактата Санhедрин; впрочем, по иронии, некоторые комментаторы, например, Беэр Шева и Маргалийот аЯм, предполагают, что начало этой главы не является частью Мишны; среди Ришоним также существуют разные мнения о том, должна ли эта глава быть последней или предпоследней в трактате: Раши считает, что последней, а Рош, Рамбам, Ран и Тосафот Йом Тов (по разным причинам) – что предпоследней.

[12] Йерушалми Хагига 1.8

[13] См. Йевамот 32. и Месорат аШас ad loc.

[14] Санhедрин 71. Проказа поражает только дома евреев и только тогда, когда весь народ живёт в Земле Израиля (Торат Коhаним Мецора 5; ср. известное мнение Рамбана и Рашбо – например, тшува 134 на основе Ктубот 110., – что Земля Израиля – основа всех заповедей, даже тех, что не зависят от земли, как, например, трумот или хадаш). Однако мидраш (ваЙикра Рабба 17.6) говорит, что дома кнаанейцев проказа поражала, чтобы указать места, где спрятаны клады: это кушия и на мнение Санhедрин, что такого дома никогда не было, и на мнение, что весь еврейский народ должен жить в Земле Израиля и только еврейские дома подвержены проказе. Можно ответить, что на самом деле у цараата домов есть две функции: 1) собственно карательная – первое предупреждение о телесном наказании за грехи (Рамбам, Тумат Цараат 16.10); и 2) инструментальная – указание на тайник (поплатиться за грехи кнаанейцы должны были имуществом, в том числе землёй, а закон о последовательном приближении болезни к телу – сначала дом, потом одежда – в их случае не действовал); тогда Талмуд в трактате Санhедрин говорит только о первом виде прокажённого дома.

[15] Другие научно ценные, но невозможные в реальной жизни ситуации обсуждаются со схожей попыткой оправдания, например, в Хулин 70. и Тосафот на Ктубот 4:, Санhедрин 47:, Йевамот 102:

[16] Торат Коhаним, Мецора 7.7

[17] ваЙикра 14.39

[18] ваЙикра 14.44

[19] Эрувин 51., Орайот 8:, Менахот 4. и т.п.

[20] ваЙикра 14.38

[21] Хулин 10:

[22] Рамбам, Тумат Цараат 16.10, см. источники там

Обложка: Джованни Баттиста Пиранези, ‘Развалины виллы Адриана שחיק טמיא в Тиволи’

Источник: Telegram-канал ToraLive

Подпишитесь на нашу email рассылку!

© 2024 Vaikra.com