Поделиться

Еврейская народная

Автор: Акива Б.

В седьмой день праздника Песах нужно не только предвкушать, как будешь крошить мацу в суп, если избегал этого всю неделю, но и подумать ещё раз, куда и зачем мы вышли из Египта.

Мидраш [2] обращает внимание на её зачин: евреи воспели ‘эту песнь’, как будто она в Танахе одна. На самом деле, по мнению мидраша, песен в библейской истории было десять. Первую пели в Египте за первой пасхальной трапезой [3]; вторую действительно воспели после перехода через рассечённое море; третья песнь – благодарность Богу за источник воды, сопровождавший народ в пустыне [4], четвёртая – песнь Моше в главе Аазину [5]; известны также песни пророков и царей, а последнюю – ‘новую песнь’ [6] – воспоют в будущем.

В свитке Торы Песнь Моря графически выделена. Талмуд [7] называет этот способ записи ‘полкирпича на кирпиче’: строки в столбце разорваны на две или три части, расположенных подобно кирпичной кладке, в которой на двух частях нижней строки лежит одна часть верхней. Если Песнь записана иначе, свиток Торы негоден [8]. Когда после чтения развёрнутую Тору показывают конгрегации, нужно увидеть в Песни не только каллиграфический орнамент, но и утверждение нерушимости народа: она напоминает крепко сложенную стену [9]. На свободе первое дело народа, недавно и принуждённо строившего фараону кирпичные города, – единогласное и добровольное стихостроительство и пророчество о незыблемом строении Храма [10].

Песнь Моря, как её записывают в свитке Торы

Воспоминание и предсказание, как объясняет Талмуд [11], неразделимо соединены в Песни не только семантически, но и грамматически, и их соединение – не только связь между египетским рабством и будущей свободной жизнью в Земле Израиля. Отрицающий намёки на воскрешение мёртвых в Торе теряет долю в Грядущем Мире. Рабби Меир, как и многие другие законоучителя, осторожно спрашивает, где же всё-таки Тора говорит о воскрешении мёртвых, и отвечает: в зачине Песни Моря. Слова ‘Так воспел Моше’ можно понять и иначе: ‘Так воспоёт Моше’, воскреснув в конце дней. Рабби Йеhошуа бен Леви добавляет: ‘Поющий Всевышнему в этом мире удостоиться воспеть Ему в Мире Грядущем’. Грамматическая аномалия в Песни Моря не просто намекает, чем кончится наша история, но и объясняет саму природу Грядущего Мира. Человек приобретает свою долю в нём не в зависимости от баланса штрафных очков и ежеквартальных премий за хорошее поведение, а в соответствии с тем, какова была его доля в этом мире. За Песнь вознаграждают возможностью петь: соответствие награды поступку свидетельствует, что сам поступок – Песнь – не опорочен расчётами внешнего целеполагания [12].

Рабби Йоханан так описывает это пение в Грядущем Мире: ‘Все пророки воспоют в один голос’. Комментаторы [13] приводят другую талмудическую максиму [14] – ‘Двое пророков не пророчествуют единообразно’ – и предполагают, что в Грядущем Мире пророчество будет так же едино и чисто от индивидуальных голосовых примесей, как благодарственное пение пересёкшего море народа.

Хатам Софер, венгерский раввин рубежа 18го и 19го вв., спрашивает [15], почему не говорят благословение перед пасхальным чтением рассказа об Исходе. Многим заповедям, даже связанным с речью, – например, hаллелю (праздничному псалмопению), – предшествует благословение, но для чего благословлять, оглядываясь на уже исполненную заповедь? Именно так поступают на пасхальном седере, говоря благолсловение ‘гааль Исраэль‘, ‘освободитель Израиля’, после заповеданного Торой рассказа об Исходе. Талмуд [16] предписывает всем евреям во всех поколениях видеть себя лично вышедшими из Египта. По мнению Хатам Софера, увидеть себя так возможно только в конце пасхального рассказа о чудесах: освобождение совершается посредством этого рассказа, поэтому благодарить Освободителя Израиля до обретения свободы бессмысленно. Точно так же гер [17] говорит благословение, уже окунувшись в микву: перед погружением он ещё не стал евреем, и благословлять ему ещё не заповедано.

Так же комментаторы [18] понимают и зачин Песни Моря: ‘Тогда воспел Моше’. Когда ‘тогда’? – Когда весь народ перешёл рассечённое море и уже не смог бы вернуться в рабство.

Мудрецы [19] обсуждают, как именно еврейский народ пел песнь, оказавшись на берегу. По мнению р. Акивы, корифей Моше произносил стих за стихом, а народ каждый раз повторял первый стих – ‘воспою Всевышнему’. Р. Йоси предполагает, что народ повторял за Моше каждый стих. Р. Нехемья спорит с ними обоими: по его мнению, Моше запел первым, но продолжал уже вместе со всем народом. Повод к их спору – лишнее слово в зачине Песни: ‘и сказали, говоря’. Библейский минималист заметит здесь, что этот мнимый плеоназм – способ открыть кавычки до их изобретения, – но мудрецы понимали избыточное ‘говоря’ как намёк на хоровой повтор: либо первого стиха, либо каждого стиха, либо всей песни.

Другие версии рассказа поясняют [20], как народу удалась согласная импровизация: перейдя море, евреи попросили о возможности петь, и, вдохновлённые святым духом, произнесли хвалу Всевышнему. Здесь можно вспомнить о семидесяти мудрецах, рассаженных Птолемеем по одиночным офисам [21] и переведших Тору на греческий без единого разночтения; но, в отличие от насильного перевода Писания с языка на язык в египетской Александрии, наделившего квази-пророчеством только мудрецов, чтбы не оскорбить саму Тору, свободный перевод народа с берега на берег одарил единодушным красноречием не только Моше и старейшин. Иерусалимский Талмуд [22] утверждает, что и грудные младенцы пели вместе со всем народом [23], а лишнее слово ‘говоря’ продлевает эхо этого хора во всех поколениях. Некоторые комментаторы [24] считают, что именно поэтому каждый должен ежедневно вспоминать Песнь [25], другие [26] видят в этом намёк на обязанность восхвалять Бога за каждое чудо [27].

Песнь еврейского народа сравнивают [28] с хвалебной песнью ангелов, о периодичности и хоровой структуре которой в Талмуде [29] cпорят так же, как о Песни Моря. Но, в отличие от людей, которые могут воспеть хвалу Богу всегда и по воле сердца, ангелы, лишённые свободы выбора, делают это по расписанию и в соответствии с прилагающимися к мирозданию инструкциями. Человеческая обязанность песни по всех поколениях – в действительности её постоянная свободная возможность.

Ещё одно толкование лишнего слова ‘говоря’ в зачине Песни Моря [30] – указание на полноту и чистоту выражения. Хотя пел весь народ – шестьсот тысяч взрослых мужчин и их семьи, – на пустынной караоке-вечеринке их выступление набрало бы как минимум девяносто процентов: несколько миллионов личных свобод в этом восхвалении соединились в народную, и далёкий потомок вышедших из рабства евреев, вспоминающий Песнь Моря в своём поколении, как будто присоединяет к их голосу, не нарушая его стройность, свой.

В Храме левиты пели Песнь Моря – вместе с другой общенародной песнью благодарности о колодце – во время послеполуденного жертвоприношения в шаббат [31]. В соотвествующей этой жертве субботней молитве Минха говорят: ‘В этот день Авраам радуется, Ицхак ликует, Яаков и его сыновья пребывают в покое’. Свободная песня, как и суббота, объединяет в народ не только лично свободных современников, но и всех их потомков.

Вероятно, поэтому р. Саадья Гаон в своём тафсире (поясняющем переложении) Торы переводит лишнее слово ‘говоря’, ‘лемор‘, из зачина Песни Моря, в соответствии со мнением р. Нехемьи, арабским словом ‘аджмаʔина‘ – ‘вместе, сообща’. Окончательная свобода, чья дочь, как мы знаем из второстепенной еврейской поэзии двадцатого века, – словесность, – это чтобы у нас было не только как в некоторых топких западноевропейских столицах (хотя начать можно, конечно, и с этого), а ещё и как на том берегу моря 21го Нисана, когда волны поглотили египетских преследователей, – и народ без демократических процедурных промедлений решил зафиксировать этот факт в форме, близкой к стихотворной [32].

______________________________

[1] Шмот 15.1–18
[2] Мехильта 15.1
[3] Йешаяhу 30.29: ‘Будет у вас песня, как в ночь освящения праздника’; Раши на основе мидрашей предполагает, что речь об hаллеле, который евреи пели в первую пасхальную ночь в Египте.
[4] Бемидбар 21.7
[5] Дварим 31.22
[6] Йешаяhу 42.10
[7] Мегилла 16:
[8] Шаббат 103:
[9] В Мегилла 16: приводятся примеры ‘песен’, записанных по принципу ‘полукирпич на полукирпиче’, т.е. в два столбца из коротких полустрочий; таков, например, список повешенных сыновей Амана в свитке Эстер. Семантика такой записи, наоборот, – шаткость и падение.
[10] Шмот 15.17
[11] Санhедрин 91:
[12] См. также Маргалийот аЯм на эту сугию с обсуждением этого принципа в Брахот 4: и Зоhаре; см. также Мидраш Агада ваЙикра 7.12, приводящий похожее мнение р. Акивы.
[13] Например, Маргалийот аЯм.
[14] Санhедрин 89.
[15] Торат Моше 3, ‘Песах’
[16] Псахим 116:
[17] Человек, принявший иудаизм; одно из условий гиюра – окунуться в ритуальный бассейн – микву.
[18] Аамек Давар на Шмот 15.1
[19] Мишна Сота 27: и гмара 30:
[20] Тосефта Сота 6.2
[21] Мегилла 9.
[22] Сота 5.4
[23] Здесь можно вспомнить Теhиллим 8.3: ‘Из уст младенцев и грудных детей основал Ты мощь ради [т.е. как предостережение – Раши] Твоим гонителям’.
[24] Пней Моше
[25] Что мы делаем в конце Псукей деЗимра.
[26] Корбан аЭда
[27] Оба объяснения также приводит ибн Эзра на Шмот 15.1.
[28] Например, Хасдей Давид на приведённую Тосефту.
[29] Хулин 91:
[30] Рамбан на Шмот 6.10
[31] Рош аШана 31.; см., впрочем, Рамбама в Тмидин уМусафин 6.9, упоминающего только Песнь Моря, и Маасе Рокеах.
[32] J. Kugel, The Idea of Biblical Poetry, особенно 59–95.

Обложка: Андреа Превитали, ‘Переход через Красное Море’, 1515–1520
Источник: Telegram-канал ToraLive

Подпишитесь на нашу email рассылку!

© 2024 Vaikra.com