В первом стихе главы «Таво» сказано:

«И будет: когда придешь на землю, которую Г-сподь, Б-г твой, дает тебе в удел, и унаследуешь ее и поселишься на ней» (Дварим, 26:1).

Раши, комментируя слова «и будет: когда придешь… и унаследуешь ее, и поселишься на ней», пишет: «Это говорит о том, что приношение первых плодов вменялось им в обязанность лишь после захвата земли и ее раздела».

Если бы единственной целью Раши было бы объяснить, что означают и в каком смысле используются в данном контексте слова «и унаследуешь ее и поселишься на ней», то и комментарий был бы несколько короче: «Это захват земли и ее раздел». Точка. Но заход с преамбулы: «Говорит о том…» – указывает на то, что здесь что-то большее. Какая-то концептуальная фишка, требующая обсуждения. Что-то «говорящее». Но что?

«Сифтей хахамим» (и не он один) объясняет, что выше (см. Бемидбар, 15:18) Раши уже пояснял, что «везде, где сказано כי תבא כי תבאו, «когда придешь», «когда придете» – это «лишь после захвата земли и поселения на ней».

Ввиду этого возникает вопрос: если стих начинается с «когда придешь», значит «унаследуешь и поселишься на ней» подразумевается по умолчанию? Зачем же это упоминать прямым текстом? На этот вопрос Раши и отвечает: «Говорит о том, что приношение первых плодов вменялось им в обязанность лишь после».

Но тут можно (и нужно) спросить с другой стороны. Если мы договорились, что «когда придешь» означает «унаследуешь поделишь», то вся история, начинающаяся со слов «когда придешь», автоматически означает, что все описанное ниже (в нашем случае: «То возьми от начатка всякого плода земли, что получишь от земли твоей, которую Г-сподь, Б-г твой, дает тебе, и положи в корзину, и пойди на место, которое изберет Г-сподь, Б-г твой, чтобы там пребывать Его Имени») происходит именно после захвата и раздела. Так что же делает необходимым уточнение того, что и заповедь о первинках урожая вступает в силу только после захвата и раздела? Или, иными словами, что могло бы нас заставить думать, что первинки урожая нужно начинать приносить еще до завершения захвата и раздела (подобно заповеди о хале, см. Бемидбар, 15:18 и Раши там).

Единственный возможный ответ заключается в том, что «захват и раздел земли» возможны до «унаследования и поселения». Точнее, по ходу. И в этом и заключалось предположение, которое требуется опровергнуть: может, как только отбили у аборигенов кусок земли, сразу насадили сад. Вырастили, собрали урожай. Выкинули. И так три года. Дождались, собрали первинки и понесли в скинию и т. д. Чем не вариант? Если бы конечно не стих, в котором прямым текстом на это отвечено «нет». Т. е. «и унаследуешь ее и поселишься на ней». Не раньше.

Но еще раз, из слов Раши в комментарии к Бемидбар, 15:18, следует, что «приход в землю» это, в принципе, после унаследования и поселения. Т. е. сначала захватывают все, делят на наделы, и только после этого каждый начинает делать на своем участке то, что ему хочется: сажать сады, разводить коноплю, пасти коров и т. д. Короче, нет опции начинать понемногу обрабатывать землю до завоевания и раздела. Так о чем вообще речь?

Кроме того, есть еще пара вопросов к Раши. Во-первых, Раши пишет: «Лишь после захвата земли и ее раздела». В стихе уже сказано: «Когда придешь на землю». Зачем Раши уточнять, что речь идет о захвате именно земли. А чего еще? Моря? Неба? К чему множить сущности? Во-вторых, почему именно на примере заповеди о бикурим (первинках) объясняется общее для всех заповедей, исполнение которых возможно только на Земле Израиля, правило о том, что их исполнение вступает в силу только после того, как земля захвачена и разделена? А десятина от урожая? А трума? И т. д.

Комментаторы Раши объясняют, что под наследованием и поселением всегда подразумевается захват и раздел. Уточняя, что речь идет о заповеди принесения первинок, Раши намекает на то, зачем Писание добавляет: «И унаследуешь ее и поселишься на ней», – если это само собой следует из обетования: «Когда придешь в землю». Когда придешь – непременно унаследуешь и заселишь, захватишь и разделишь. Без вариантов.

Принесение первинок – это форма выражения благодарности Всевышнему, за дарование нам Земли Обетованной. За то, что мы пришли в нее и т. д. (См. Раши к Дварим, 26:3 (в связи с провозглашением, которым сопровождается принесение первинок): «Ты не являешься неблагодарным по отношению к Превечному, Который даровал тебе добрую землю».) Причина для подобной благодарности возникает сразу же по вступлении в землю Израиля, за долгие годы до завершения захвата и начала раздела!

Так может слова «когда придешь» как вступление к упоминанию заповеди о первинках нужно понимать буквально? Как только твоя нога коснется земли Израиля, в принципе, можешь начинать нести первинки. Когда они у тебя появятся. Поэтому необходимо пояснить: «и унаследуешь ее и поселишься на ней». Не раньше.

Вариант. Но проблемный. Во-первых, согласно предложенному выше, Раши объясняет, только почему есть необходимость в добавлении слов «унаследуешь и поселишься», а не что они означают. Зачем же тогда в своем комментарии он меняет «унаследуешь и поселишься» на «захватишь и разделишь»? Во-вторых, если бы Раши считал, что заповедь о первинках какая-то особенная, то ему следовало бы как-то указать на это. Хотя бы намекнуть. Раши этого не делает. Объясняет правило, но ни слова о том, что в этом есть что-то неожиданное. В-третьих, было бы странно, если бы слова «когда придешь» нужно было истолковывать иначе, чем повсюду в Писании, только для того, чтобы отмести возможность допустить, что первинки начинают приносить до завершения захвата и раздела. Серьезно? Наоборот: если бы такая возможность была реальной, то на нее что-то должно было бы указывать?! Не так ли?! В-четвертых, касательно заповеди о хале тоже можно было подвести базу, почему ее исполнение начинается с момента вступления и т. д. Но Раши подчеркивает, что если бы там было сказано «когда придешь», то это означало бы, что и заповедь о хале начинает исполняться только после захвата и раздела и т.д. И только потому, что сказано «по приходе твоем», мы понимаем (спасибо Раши), что имеем дело с исключением.

Значит не то. Начинаем сначала. Захват Земли Израиля продолжался семь лет. Раздел – еще семь. Итого четырнадцать. И понятно, что на протяжении всего этого времени сыны Израиля отбивали у туземцев земли и начинали заселять и обрабатывать их. В той или иной мере. Вопрос, можно ли считать это «заселением»? Например, если люди откуда-то знают, что во время раздела они получат этот самый участок, который уже захватили. Почему бы не замостить дорожки и не посадить крыжовник вдоль забора?

Если мы правы и частный захват недвижимости имеет юридическую силу, то, может быть, и частные заповеди, связанные с владением участком в Святой Земле, вступают в силу одновременно со вступлением в права владения? Как заповедь о хале, например. Вот потому что мы могли бы так подумать, Тора находит необходимым добавить: «И будет: когда придешь… и унаследуешь ее, и поселишься на ней». Хала – исключение (о чем свидетельствует вышеупомянутая уникальность формулировки). А все остальное – только после того, как вся Земля Израиля будет захвачена и поделена. Включая персональные заповеди, типа принесения первинок урожая.

И тут возникает вот какой вопрос. Принесение первинок урожая – форма выражения благодарности Всевышнему за дарованное нам благо. Но разве человеку, который уже получил свои сотки в Земле Израиля, вырастил урожай и т. д., не за что благодарить Всевышнего? А если есть, то почему он это должен откладывать неизвестно на когда? Разве это само по себе не проявление неблагодарности?

Ответ на это таков: благодарность – функция радости, испытываемой нами. А точнее – полноты радости (на что указывает в частности то, что первинки приносятся только из плодов, которыми славится Земля Израиля – из того, что не могло не радовать. Судя по мидрашам, это были какие в буквальном смысле слова вкусные до одурения плоды. Что-то особенное.

Все евреи в ответственности друг за друга. И радость каждого из нас не может быть полной, пока не рады все евреи. Пока каждый не получил свой участок и не начал его эксплуатировать. А пока радость не полна, то и благодарность не полна (и см. Раши к Дварим, 26:11: «Провозглашение при первых плодах имеет место только в пору радости»). А пока благодарность не полна – рано ее выражать. А если слишком частить с принесениями благодарности – это приестся и превратится в рутину. Да и радость от регулярно совершаемого не та, что от редкого, а то и эксклюзивного. И только после того, как все всё захватили и поделили, все счастливы и довольны (насколько евреи на это вообще способны), вот тут и можно начинать раз в год приносить первинки урожая.

А теперь немного хасидизма. Эта глава всегда читается в неделю, на которую приходится 18-ое элула – день рождения Бешта (создателя движения и учения хасидизма) и Альтер Ребе (создателя учения и движения Хабад).

Как известно, и хасидизм в целом, и Хабад в частности придают огромное значение заповеданной любви евреев друг к другу. Т. н. «аават Исраэль». Как было объяснено выше, заповедь о принесении первинок урожая (с упоминания законов которой начинается глава «Таво») напрямую связана с заповедью аават Исраэль.

В Торе все предельно точно. Малейшие детали. И мы видим, что, с одной стороны, то, что «приношение первых плодов вменялось им в обязанность лишь после захвата земли и ее раздела», учится из слов «и унаследуешь ее и поселишься на ней», а не из «и будет: когда придешь на землю». С другой стороны, это учится именно из того, что слова «и унаследуешь ее и поселишься на ней» – избыточные, ибо это уже подразумевается в словах «и будет: когда придешь на землю».

Из этого следует, что аават Исраэль, являющаяся причиной того, что «приношение первых плодов вменялось им в обязанность лишь после захвата земли и ее раздела», находит свое выражение в служении посредством «и унаследуешь ее и поселишься на ней», которому предшествует служение посредством «и будет: когда придешь на землю».

Что имеется в виду? Земля Обетованная символизирует в иудаизме простую, неделимую и принципиально непостижимую волю Всевышнего. Единственный способ «прийти» в эту Землю, попасть в нее – это получить ее по Б-жьей воле. В подарок свыше. Больше никак. А наше участие в этой истории сводится к «придешь», к принятию подарка, вступлению в Землю.

Но затем начинается новая история: «и унаследуешь ее и поселишься на ней» – постижение тех аспектов проявления Б-жественной воли, которые могут быть постигнуты. Проще говоря, изучение Торы. Особенно – учения хасидизма, которое посвящено анализу наиболее возвышенных из доступных нашему восприятию материй и главное – практическому применению этих знаний.

Т. о. приобщение к Б-жьей воле («и будет: когда придешь на землю») является причиной пробуждения аават Исраэль, но проявляется она только на этапе «и унаследуешь ее и поселишься на ней».

Когда же сущностная любовь евреев друг к другу благодаря работе каждого из них над собой в духе предписываемого учением хасидизма находит внешнее выражение и становится имманентной внешней стороне их природы (т.е. начинает диктовать поведение), история выходит на новый виток: евреи, когда-то приведенные в Землю Израиля Йеоршуа бин Нуном, вернутся туда под водительством Машиаха.

И тогда любовь, которую, что бы ни казалось со стороны, мы все-таки испытываем друг к другу, станет явней явного. Вскорости, в наши дни.

(Авторизированное изложение беседы Любавичского Ребе, «Ликутей сихот» т. 9, стр. 158-167.)

Источник: ru.chabad.org