Здравствуйте, добрый вечер!

Сегодня мы необычно начнем наш с вами разговор о недельной главе. Мы начнем эту беседу о главе Хаей Сара с прошлой недельной главы.

И связано это с тем, как вы помните (те, кто смотрели и смотрят нас постоянно), на прошлой неделе в конце мы договорились, что вы будете задавать вопросы, и самые лучшие вопросы, где бы они не были заданы, будут награждены моим личным призом — моей книгой «Прогулки по саду» с автографом по вашему желанию.

И надо сказать, что я на этой неделе в связи с этим встал перед определенным затруднением, потому что у меня не получилось найти лучшего вопроса среди тех, которые вы задавали, потому что было два лучших вопроса. Поэтому уедет у нас целых две книги, и так будет теперь всегда. Если все-таки хороших вопросов будет несколько, то нам придется раскошелиться.

Итак, первый лучший из двух лучших вопросов — это вопрос, который прислал Иосиф Мамиствалов. Вопрос, который Вы задали, замечательный, и он как раз соответствует критериям хорошего вопроса, как я их себе представляю. Это вопрос, который заставляет меня задуматься тоже — это такой утилитарный интерес, мне хочется думать вместе с вами, а не вместо вас, за вас, или быть таким мудрецом, который все знает, когда задаются каверзные вопросы, которые заставляют залезть в книги, посмотреть ответы… Вопрос неочевидный, и вот лучший вопрос.

Итак, вы пишете:
«В пределах одной главы Вайера мы видим противоречивое отношение Авраама к двум разным событиям, а именно: в вопросе наказания Сдома и Аморы Авраам умоляет Г-спода простить Сдом и Амору, говоря простым языком, торгуясь (простите, если неправильное слово применяю), начиная с пятидесяти праведников и дойдя до десяти. С другой стороны, после предложения Авраамуц испытания принести в жертву единственного любимого сына Авраам ничего не оспаривает, не пытается переубедить. А ведь ему такое испытание предуготовано. Как это можно объяснить? Спасибо».

Ну, надо сразу заметить, что косвенно мы на эту тему говорили, и я как раз сравнивал это испытание и испытание обрезания с тем, что произошло в истории со Сдомом и Аморой, когда Авраам вдруг проявил характер. И на поверхности есть тот ответ, о котором можно говорить — это то, что с одной стороны, один раз мы видели, в первом случае, непосредственное обращение Б-га к Аврааму — то есть, это Б-г просит проявить свою любовь и совершить нечто: совершить обрезание в 99 лет, принести единственного сына, и Авраам, как любящий Б-га — так его называют, «раб Б-жий» и «любящий Б-га» — он идет на это без всяких споров.  Это ответ, находящийся на поверхности.

Но я обнаружил остроумный ответ, когда вы задали этот вопрос. Просто для того, чтобы оценить остроумие — я не думаю, что этот ответ может оцениваться как единственно правильный, но во-первых, он говорит о том, что наших мудрецов этот вопрос тоже интересовал, и они, что называется, изощрялись в своих ответах. И вот этот ответ в одном из средневековых комментариев показался мне любопытным.

Когда сын, Ицхак, спрашивает у отца, в главе 22, стихе 7 —

«Обратился Ицхак к Аврааму, отцу своему, сказав: Отец мой! И сказал тот: Вот я, сын мой! И сказал он: Вот огонь и дрова, а где же ягненок для жертвы всесожжения?»,

то дальше идет фраза:

«И сказал Авраам: Б-г усмотрит Себе ягненка для жертвы всесожжения, сын мой».

Вот этот комментарий совершенно замечательно интерпретирует эту фразу, соврешенно иначе, чем мы ее понимаем обычно, в качестве ответа на ваш вопрос, Иосиф. Он говорит, что услышав такой ответ сына, сказал Авраам: «Б-г, Ты усмотришь Себе ягненка для всесожжения, сына моего!». То есть, он читает это совершенно иначе, читает это как возмущенный крик отца. Вот таким образом, мы тоже видим, что и тут Авраам тоже вступился за сына.

Еще раз, этот ответ мне кажется очень остроумным, очень изощренным, говорящим обо многом, о том, что средневекового комментатора это волновало. Но это, конечно, некоторая игра, потому что по прямому тексту ничего такого не понятно. Поэтому я предлагаю в качестве очевидного ответа ответ все-таки — когда Г-сподь обращался к Аврааму с просьбой, с указанием проявить свою любовь к Нему и что-то совершить, у Авраама не было никаких вопросов. Когда же Авраам наблюдал и, разговаривая с Б-гом, знал, что Он хочет судить город — то есть, тут Авраам вообще как бы не при чем — тогда Авраам вступается за людей в этом суде. Потому что его тут никто ни о чем не просил и он не может быть просто внешним наблюдателем — он пытается спасти город…

Продолжение смотрите в видео!

Источник: YouTube канал «Журнал ЛЕХАИМ»