Уроки Гмары на неделю (28 мая – 3 июня):

«Первенец, который запретил — запретил»
«А потом он сказал: Это мой раб…»
«Не взыскивают…»
«Сказанное почти сразу считается сказанным одновременно»
«Практический поступок имеет для вывода Алохи большее значение, чем теория»
«Чтобы не было противоречия…»
«Поскольку он сделал ее равноправным партнером среди сыновей…»

Интересные места в Геморе
Даф а-йойми, 28 мая 2017
Бово Басро, лист 126а.

«Первенец, который запретил — запретил».

Забавный парадокс, в котором, на самом деле, нет ничего странного, — просто иногда нужно вспомнить другие законы, совершенно из другой области, которые тоже относятся к ситуации и меняют общий вывод.

Мы сказали, что первенец не имеет двойной доли в шевах, то есть в «улучшении» наследства, если к этому улучшению приложили руку сами сироты, правильно? Это по всем мнениям так, даже по Реби. Теперь так. Первенец говорит: «Не делайте ничего с папиным наследством, давайте немедленно делиться, я получу две доли и сам буду улучшать их для себя!». В принципе, разумно, правильно? И первенец, разумеется, имеет такое право. И теперь, даже если братья его не послушали, улучшение его двух долей тоже принадлежит ему, и мы считаем, что в момент этого заявления они как бы уже выделены, ОК? И теперь, в момент этого выделения, вся его доля как бы лежит в отдельном мешке, и все, что наросло, наросло на ней, — так объясняет Рашбом.

Но все это верно, если вещи улучшились, но не изменились принципиально, — например, если братья собрали виноград. Он и был виноградом, и сейчас он тоже виноград, хотя стоит уже дороже, и двойная доля сохранилась. А вот если братья выжали вино, и из-за этого папино наследство еще подорожало, в этой разнице меду виноградом и вином у первенца нет двойной доли. Почему? Чем это хуже?

А хуже это тем, что это уже вовсе не вопрос наследства. Когда братья выжали его долю против его воли, — это называется воровство, поскольку они не имели права этого делать. И здесь включаются уже законы воровства. Вор, как известно, койне бе-шинуй, приобретает путем изменения. Если украденная вещь в руках вора изменила суть и название, то вор приобрел ее себе, а обокраденному он платит деньгами по стоимости на момент кражи. Такой закон из Бово Комо.

То есть получается, что братья отдают ему только стоимость винограда до выжимания, не как наследство, а как плату воров обокраденному.

Тут Гемора подчеркивает, что для этого, чтобы правильно постановить, нужно знать не только тот закон, о котором сейчас говорит Гемора или Шульхан Орух, но и другие законы, совершенно из других мест, которые тоже могут относиться к этой ситуации. И я уже много-много раз говорил, что именно это отличает рава от ученика.